Проповедь в Неделю Всех Святых

«И иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин». Мф. 10,38.

Всякое дело, чем оно больше и важнее, тем и труднее. У христиан самое большое и самое важное дело — а следовательно, и самое трудное — это его жизнь в духе Христовом. Его святая жизнь в подвиге должного уподобления в святости Самому Богу (1 Петр. 1,15).

Ничто не даётся человеку без труда. Но чтобы совершить самое большое и самое главное дело, чтобы сподобиться чистоты и славы достодолжной святости, для этого христианину нужно напрячь все свои силы в усерднейшем труде над самим собой. Из всех видов труда, этот труд самый тяжелый, самый болезненный, самый скорбный. Легко ли человеку ежечасно и даже ежеминутно распинать себя на кресте непрестанной борьбы со страстями? Безмерно тяжёл крест трудничества над истреблением в себе греха и всякой нечистоты...

Но спастись может только тот, кто с полною покорностью воле Божией, в уповании на Его благодатную помощь смело поднимет на плечи свои этот тяжелый крест. Ибо сказано: "Иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин«(Мф.1 0,38).

Душа человека жаждет жизни, достойной вечности. Потому что судьба каждого человека погружена в вечность, и в вечности нужно искать разгадки её смысла. Всё кажется таким случайным и бессмысленным в пределах этой кратковременной жизни. Невозможно заполнить её исканием одних только временных преходящих благ. Но путь к непреходящему благу и истинному совершенству, путь к открывающемуся в бесконечности светлому Царству Божьему лежит через Голгофу. Об этом учил Господь наш Иисус Хрисгос, дав Себя вознести на крест и пригвоздить к нему. Об этом учит человечество и вся мировая история, всем своим опытом свидетельствующая о том, что только страданиями покупается истинный мировой и исторический прогресс.

Поэтому бунт против страданий означает бунт и отвержение высшего смысла жизни. Не принять страдания — значит не принять Божественного промыслителыюго миропорядка. И вместе с тем, это значит отвергнуть самую возможность совершенства жизни.

Христианин же всеми силами ищет полноты совершенства. Он знает, что для того и сошёл Господь со святых небес и принял земную плоть, сорастворив её Божественным Духом, чтобы и мы приняли в себя небесную душу и совершенство Божественного естества.

Один церковный писатель и святой подвижник выражает эту мысль в таких словах: «Бог стал человеком, чтобы человек стал богом»

Для христианского сознания страдания и слёзы есть семя, из которого произрастает благодатный строй жизни и совершенство. Это с глубокой остротой чувствует каждый христианин. И потому он не только не отказывается, но сам идёт навстречу страданиям. Плач и слезы он претворяет в высшую радость. И на крыльях её возносится до причастия Божественной Славы и светозарных благ, до блаженства святого упокоения в духовном сердечном умилении.

Так осуществляется победа над грехом и реальное просветление и преображение жизни, конечно, в бесчисленном индивидуальном разнообразии подвигов. Христианство не уничтожает качественного своеобразия личности, напротив, оно его всячески подчёркивает. Потому-то воля к преображению жизни, воля к преодолению греха может выражаться и выражается в окружающей нас церковной действительности в самых разных формах. Дышит Дух, где хочет, т. е. в каких угодно оформлениях христианской жизни, решительно во всех видах благодатного крестного над собою труда. Церковь не только не стесняет, но утверждает свободу богопоклонения во всяком строе жизни, во всяком образе святого трудничества. «Всяцым хранением блюди твоё сердце», говорится в книге Притчей Соломоновых (Притч.4,23). Когда одного старца, подвизавшегося в Палестине, спросил духоносный его сподвижник и ученик: «Рцы ми, како спасуся?» И вот что ответил ему старец: «Возведи на небо ум твой и елико имаши силы уничижай себя; сим путём да тецет хотяй, да тецет хотяй, да тецет хотяй: тецет да постигнет!»

Это значит: подняв на плечи крест жизни в уничижении Христа ради, иди к Нему путём каких угодно утеснений себя, в каких угодно скорбях, какою угодно дорогой болезненного над собой труда. Но иди, иди и придёшь к Нему!

Поэтому мы и имеем в своем церковном прошлом и настоящем столько чудных примеров самой разнообразной святости. И святости героического подвига исповедничества веры в муках даже до смерти; и величавой святости также мученического добровольного девства; и скромной святости беспорочного супружества или строгого вдовства.

Обратитесь к житиям святых угодников Божиих, просиявших в лоне Святой Православной Церкви. Какое дивное многообразие подвигов найдёте как будто бы на одном и том же поприще духовного делания. Какое бесчисленное множество образцов святой жизни откроется перед взором вашим, поражаемым такою своеобразною для каждого отдельного жития красотою и славою!

Потому что, чтобы сподобиться достодолжной святости и стать возле Господа в сонме достойных Его, требуется только одно: смело поднять крест кровавого над собою труда, в чём бы этот труд ни состоял, каков бы ни был этот труд над очищением себя, над совершением себя, над приуготовлением себя в жертву Богу.

Сегодня Св. Церковь торжественно празднует память всех благоугодивших Богу многоразличным своим святым житием. Подобно светлым звёздам в ночи светят они всему миру с высоты небесной своею чудною святою светлостью, аще и затворены суть мощи их во гробех — (св. Симеон Метафраст). Восхищая мир, они зовут его за собой на явленные ими пути святой жизни. Но «мир» не любит страдать. «Мир» отметается борьбы со страстями. «Мир» в жалком страхе бежит спасительного крестного труда. И гибнет.

Нам же, христианам, благодатью Божией открыт доступ к величайшим тайнам бытия. И мы знаем радостносотворенную тайну креста, «толик имуще облежаще нас облак свидетелей». Погибели мы не хотим. Но жаждем спасения и благодатного блаженства здесь и в вечности. А потому, отложивши всякую гордость, всякий страх и всякий соблазн, «терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на Начальника веры и Совершителя Иисуса» (Евр. 12,1-2). Аминь.

Протоиерей Всеволод Шпиллер